Павел Лунгин: «Дирижер» для меня – фильм интимный

Новый фильм Павла Лунгина «Дирижер» размышляет о том, что же может заставить человека изменить свое отношение к себе и к жизни, плавно переходя к личностной человеческой трагедии.

Именитый режиссер любезно согласился поговорить о «Дирижере» и о фильме Алексея Мизгирева «Конвой», где Лунгин исполнял обязанности продюсера. «Конвой» показали на Берлинском кинофестивале, а лента «Дирижер» стартует в российском прокате уже совсем скоро – 29 марта.

– Правда, что к «Дирижеру» у вас особое отношение, более трепетное что ли? В Берлин вы приезжали, но картину там так и не представили. И интервью вы давали неохотно…


– К этому фильму я почему-то отношусь как к чему-то очень интимному. Я подумал, что в Берлине гораздо важнее представить картину Алексея Мизгирева «Конвой», которую я продюсировал. Он талантливый режиссер, хоть и молод еще. И картина у него получилась радикальная, странная и интересная.

- Изначально я представлял «Дирижера» скорее внутренним фильмом, чем фестивальным. Мне не хотелось сумасшедшей фестивальной скачки. Наверное, есть время обнимать, а есть время уклоняться от объятий. Если честно, я даже не осознаю до конца, почему принял такое решение. Возможно, стоит заглянуть к психоаналитику и во всем разобраться (смеется).


– Вы продолжительное время были режиссером европейской генерации, а потом намеренно решили сузить воздействие?

– Да, и я снова возвращаюсь. Вот сейчас готовлюсь к съемкам «Пиковой дамы». Фильм будет на английском языке, с большим бюджетом и именитыми актерами. А вообще, вы совершенно правильно подметили. Почему-то последнее время мне хотелось брать сугубо русские сюжеты, которые большинству западных зрителей будут попросту непонятны. Хотя тот же «Остров» прокатывали во Франции больше года. И пусть количество экранов было небольшим, однако фильм имел постоянный успех. Правда, с фестивальным успехом не сложилось, потому что картину поставили на закрытие Венецианского кинофестиваля, а на закрытие ходит довольно мало людей.

– Герой «Конвоя» в чем-то похож на дирижера из другой вашей картины. Та же душевная травма, те же чувства и ложь самому себе, и такой же тяжелый выход из душевного кризиса. Вы поэтому и решили стать продюсером «Конвоя»?

– Отнюдь не потому. Дело в том, что в основе каждой такой работы лежит взаимная симпатия, дружеские отношения или человеческий интерес. Все-таки я не считаю себя профессиональным продюсером. Прежде всего, я режиссер. Просто иногда предоставляется возможность помочь появиться на свет какому-то стоящему фильму.

- Для нашего творческого тандема этот проект не был способом заработать деньги, собрать кассу. «Конвой» - этот тот фильм, который нужно было обязательно сделать. И Алексей его сделал самостоятельно, просто благодаря мне у него появились финансовые возможности для реализации проекта. Так что мое участие в качестве продюсера фильма весьма скромное.

- Сегодня авторское кино нуждается в поддержке. И в данном конкретном случае я видел, что этот фильм для Мизгирева крайне важен, потому что главный герой картины в чем-то похож на самого режиссера. Мизгирев изгонял здесь своих собственных призраков.


– В вашем фильме работало сразу два оператора. Один из них специализируется на игровом кино, а другой, в основном, на авторском. Это было необходимо для достижения определенного баланса, о котором вы рассказывали в одном из интервью?

– Скорее так просто получилось. Александр Симонов, из-за сложившихся обстоятельств не смог продолжать участвовать в съемках. Он отработал со сценами вылета оркестра из Шереметьево. А Игорь Гринякин своим уникальным стилем Made in Piter, то есть приобретенном в Санкт-Петербурге, проявил себя как великолепный оператор. Его слегка «плавающая» камера во время съемок Иерусалима стала для меня неожиданным и приятным открытием.


- А вот сам Иерусалим оказался совершенно некрасивым городом. Вот все приезжают оттуда и восторженно рассказывают о нем. Но когда там живешь, то начинаешь замечать следующее. Сплошь и рядом одни белые камни. Старинного практически ничего нет. От настоящего старого города, построенного в Средневековье, мало что осталось, а библейские памятники, в основном, безвозвратно утеряны или уничтожены. В фильме мы пытались полностью воссоздать подлинную атмосферу этого весьма странного города.