Carrie White eats shit
Брайан Де Пальма в своей экранизации 1976 года оказался наиболее всего близок к «истине», не побоясь изобразить вселенную романа Стивена Кинга такой, какой ее изначально воплотил сам писатель (хотя и не избежал «компромиссов»). Если депальмовская «Кэрри» имеет особый авторский почерк, являющийся причиной размышлений режиссера о прочитанном, то нынешний «Телекинез» — это симулякр в классическом бодрийяровском смысле этого слова, окончательно утративший связь с оригинальным произведением.
Проблема Кимберли Пирс заключается в том, что ее картина, при всех своих эффектных приемах, представляется избыточной и не имеющей смысла: и вправду, невозможно увидеть идею в фильме, который является бездумной калькой внешней канвы авторского проекта Брайана Де Пальмы. Отсюда очевидная утрата духа романа. Как бы ни парадоксально это звучало, но роман «Кэрри» имеет больше общего с картиной Ларса фон Триера «Догвиль», чем с теперешней лентой. Здесь всё — декорации и фасад: религиозная тема, которой такое внимание уделяет Кинг, становится не приуготовлением к апокалипсической развязке, а всего лишь очередным способом вызвать у зрителя негативные эмоции. Сама Кэрри Хлои Морец — это компромисс, не имеющий ничего общего с героиней романа, которую писатель рисует неряшливой и нелепой, с вечными влажными пятнами под мышками и россыпями прыщей на плечах и лице. Откуда в Кэрри столько ненависти и почему это приводит к печальному концу, автор фильма не хочет объяснить или просто не понимает, что именно в этом пробеле заключается соль всего произведения. Поэтому неудивительно, что кульминация — знаменитая сцена бойни в начальной школе на Баркер-стрит во время выпускного бала — стала не «Божьей карой», как того требовала сама логика повествования, а просто несчастным случаем. Напомним, что Стивен Кинг стирает с лица земли целый американский городок Чемберлен с помощью Кэрри, которая, между прочим, мечтала стать «Его мечом и Его правой рукой». Психология Кэрриетты Уайт — белое пятно, посему фильм так пестрит разного рода нелепостями и нелогичностями, превращая постановку в молодежный недотриллер с типичным для этого жанра набором: крутые тачки, поджарые жеребцы и смуглые шлюхи.
Роман все еще ждет своего «Триера», сделавший бы упор в первую очередь на психологию, которую так методично избегают голливудские постановщики.
