Николас Кейдж рассказывает о «Призрачном гонщике 2»

На летнем фестивале Комик-Кон, который проходит ежегодно в городе Сан-Диего с 1970 года, нашим журналистам удалось пообщаться на пресс-конференции с создателями второго «Призрачного гонщика» и, конечно же, с исполнителем главной роли Николасом Кейджем.

— Николас, в интервью вы часто упоминаете, что прежде, чем согласиться на очередную роль, смотрите на проработанность персонажа, его глубину и возможность привнести что-то новое, добавить частичку своей личности. А чем вас заинтересовал Джонни Блэйз и что вы добавили в этот персонаж от себя лично?


Николас Кейдж: Прежде всего, он очень странный. Это, наверное, самое лучшее определение для него. И когда мы обсуждали дальнейшее развитие персонажа, я в первую очередь, старался увидеть в нем все его странности и необычную манеру поведения, которая проявляется в его жестах, в манере нападения на врагов. Мы долго работали над языком тела «Призрачного гонщика». За основу брали поведение насекомых и змей, старались подыскать движения такого типа, которые и пугали бы и развлекали одновременно.

— Как вы считаете, новый фильм получился страшнее предыдущего?

Николас Кейдж: Безусловно. Когда мы работали над первой частью, я старался добавить некую атмосферу различных детских страшилок, и больше ощущений на подобие того, когда тебя вызывают к директору, и тебе страшно идти, но деваться некуда и ты все равно идешь. Что же касается второго фильма, то тут мы приняли решение воплотить различные видения, ночные кошмары, которые пугают нас на уровне подсознания.


— Доводилось ли вам раньше бывать на Комик-Коне? Какие впечатления от этого масштабного фестиваля?

Николас Кейдж: Я всегда радуюсь, когда приезжаю сюда. Мне нравится быть частью этих людей, чувствовать с ними родство.

Идрис Эльба (исполнил роль чернокожего монаха): Я здесь всего лишь во второй раз, и все просто отлично. Мне очень нравится. Народ тут такой приветливый. Еще мне импонирует то, что здесь собираются люди, у которых очень богатое воображение и самое главное они знают, что с этим воображением делать, не боясь при этом оказаться в дурацком положении.


— В детстве, если ты читал комиксы, то автоматически не мог считаться крутым. Сейчас у вас есть возможность менять мнение окружающих на этот счет. Какие ощущение, когда любимых персонажей из комиксов, которыми вы зачитывались в детстве, сегодня все любят?

Николас Кейдж: Честно признаюсь, что когда мне было лет десять, я предвидел, что спустя пару десятков лет все будет именно так. И, как видите, не ошибся. Я с детства зачитывался приключениями Капитана Америки или Спайдермена. Помню, как в моей детской меняли обои для стен, и мама постоянно спрашивала меня, какие же обои я хотел бы выбрать. А у меня в голове вертелась одна мысль – быстрее бы забраться в свой домик на дереве и открыть свежий номер нового комикса. Обои меня вообще не интересовали. (Смеется).


В итоге мама приставала пока я не ткнул пальцем в какие-то обои в полоску, лишь бы быстрее убраться из супермаркета.

Дома я сразу же открыл Флэша, а мама в итоге все равно выбрала свои любимые бежевые обои. Спрашивается, зачем надо было меня таскать с собой, если она у меня ремонтных дел мастер? (Смеется). Ну а, если серьезно, комиксы – часть нашей культуры. Многие на них выросли. Я, например, очень любил «Планету Халка». По-моему, это просто потрясающая вещь! Здорово, что нынешние технологии позволяют экранизировать комиксы со всеми обязательными атрибутами супергероев – отличными спецэффектами, масштабностью и эпичностью. Это уже не те забавные чуваки в смешных костюмах из фильмов 60-70-х годов.