Размышления о войне и мире

Я люблю экранизации литературных произведений, саму идею, явление экранизации. Мне нравится после прочтения книги видеть полюбившихся героев «воочию», следить за их жестами, взглядами, любоваться пейзажами и интерьерами, которые доселе существовали только в моем воображении. Я с удовольствием перечитываю книгу уже после просмотра фильма, потому что, перелистывая страницы, я вижу героев, во многом лучше, глубже чувствуя их поступки, отыскивая то, что укрылось от меня при первом прочтении и обнаружилось при просмотре картины. Это понимание, пусть не с первых строк, пусть спустя какое-то время, но пришедшее, дорогого стоит.

Когда-то давно, в десятом классе, я старательно читала «Войну и мир» Льва Николаевича Толстого. Не потому что мне нравилась эта книга, а потому что так было нужно, потому что это произведение значилось в списке литературы на лето и мы, шестнадцатилетние, должны были освоить все четыре тома, а по окончании выдать умное сочинение. На уроках литературы мы долго делали вид, что обсуждаем сюжет книги, идеи автора и взаимоотношения персонажей. Всей параллелью ходили в кинотеатр, смотрели без перерыва одноименную картину. На самом деле мы тоже делали вид, что смотрим, ведь экранизация Бондарчука с его длинными философскими монологами была для нас едва ли не сложнее самого произведения.

Несмотря на все пропагандистские усилия системы образования и общества, «Война и мир» шла у меня тяжело. Очень тяжело. Через силу, через «не могу», но я прочитала все четыре тома от корки до корки, потому что училась в гуманитарной гимназии, была прилежной ученицей и, в конечном итоге, должна была писать сочинение. Конечно же, я писала о Болконском и небе Аустерлица. Вопреки ожиданиям и, что греха таить, привычке, я не получила отличную оценку, учительница резюмировала, что я не раскрыла тему. Мне было обидно, ведь я старалась. Но только теперь я поняла, почему мое сочинение не оценили. В нем не было души, не было и доли того понимания, которое пришло сейчас, спустя годы. Пришло благодаря последней экранизации произведения Толстого, созданной румынским режиссером Робертом Дорнхельмом.

Как такое может быть, на первый взгляд не укладывается в голове. Но я почувствовала и, смею надеяться, поняла «Войну и мир», глядя на игру западных актеров, впитывая восприятие румынского режиссера, основанное на сценарии итальянцев.

Не берусь судить о доскональной исторической достоверности костюмов, интерьеров и бытовых мелочей, но то, что они составляют красочную достойную канву сюжета – неоспоримо. Усадьбы, кареты, бальные платья, мундиры и многое другое я увидела на экране именно так, как представляла себе, мучаясь над страницами книги. Картины, родившиеся в воображении, воплотились на экране.



На первый взгляд, в фильме нарушено сюжетное равновесие романа: мало войны и много мира. То есть мало батальных сцен и ужасов войны и много салонных эпизодов и камерных диалогов. Мало крови и борьбы французского зла с русским добром. Однако если посмотреть под иным углом, Дорнхельм потрясающе показывает войну именно в этих самых салонах, между людьми, в душах людей. Меня тронуло то, что не тронуло много лет назад и, возможно, о чем я не задумалась бы еще много лет в будущем. Зацепили судьбы героев. КАК итальянцу Аллесио Бони удалось передать метания Болконского, его мучительное постижение самой сути прощения своего врага? КАК молодая француженка Клеманс Поэзи сумела сыграть непосредственность, переживания, раскаяние Наташи Ростовой? КАК немец Александр Байер создал образ неуклюжего, но доброго и сильного Петра Безухова, а итальянка Валентина Черви – терпеливой и тихой княжны Марьи? Как другие западные актеры, в душах которых, в крови которых, в генах которых нет Пушкина, нет Толстого, нет пылавшей Москвы и потерь России 1812 года, так ярко, так искренне, так убедительно передали бессмертные образы – для меня остается непостижимо.

Поначалу я настроилась скептически и приготовилась выискивать в кадре Костолевского (Александр I), Ильина (Кутузов) и Исаева (Николай Ростов), чтобы потрафить крупицам патриотизма и сказать: «Ну вот, хоть кто-то достойно играет». Собралась сравнивать и критиковать, заранее не веря в то, что западные актеры способны понять и прочувствовать русскую душу. Таким настроем, увы, грешат сейчас очень и очень многие. Почему? Откуда пошла эта мода на огульную критику голливудской (и вообще западной) кинопродукции? Я читала интервью с одним русским деятелем культуры. Он сказал: «Я не смотрел эту экранизацию «Войны и мира», но могу сказать, что…». А дальше – поток негатива от человека, который НЕ видел работы, но уверенно очерняет ее. Бред какой-то, честное слово.



Это влияние масс настолько сильно, что не обошло и меня, к сожалению. Велико же было мое удивление, когда я осознала, что не могу оторваться от экрана и кляну длинные рекламные паузы, которыми неизбежно грешит телевизионный показ! Я смотрела с упоением, предвкушая, как после просмотра возьму в руки книгу и прочту Толстого еще раз. Думала ли я в школьные годы, что захочу перечитать произведение, казавшееся мне тогда пресным и безмерно нудным?

Я не буду сравнивать работы Бондарчука и Дорнхельма, и без меня охотников достаточно. У каждого режиссера свое видение, свои приемы. И я считаю, что право на существование европейская версия имеет ровно такое же, как и русская.

Во многом нынешнему успеху и популярности (пусть преимущественно в Европе, не у нас) картина обязана потрясающему актерскому составу: итальянцам, французам, немцам, англичанам и, конечно же, русским.

Наши актеры, безусловно, молодцы, особенно хочется отметить Ильина, которого я полюбила после «Сибирского цирюльника». Его Кутузов, пожилой, уставший, мудрый и преданный Отечеству – это что-то! Немного озадачил Александр I, это есть. Но в целом Россия в данном международном союзе выступила замечательно.



Андрей Болконский в исполнении итальянского актера Аллесио Бони аристократично мрачен и отстранен от всего остального мира. Для него долг перед отцом, перед Россией, перед моральными устоями и правилами – превыше всего. Но мир нельзя делить только на черное и белое, и он понимает это, пусть и слишком поздно. «Надобно жить. Надобно любить. Надобно верить», - эти последние слова Андрея Бони сыграл очень проникновенно.

Старый Болконский (британец Малькольм МакДауэлл) ворчит и капризничает, порой вызывая улыбку, порой – неприязнь. Он – носитель непреложной истины и своеобразный деспот в своем маленьком мире. Но деспот настольно непредсказуемый и… обаятельный, что ему хочется аплодировать. Очень интересно было смотреть на встречи отца с сыном, на маски, за которыми каждый из них (Андрей – сдержанностью и холодностью, старый Болконский – резкостью и безапелляционностью) прячут любовь и уважение друг к другу.



Княжна Марья, которую на экране воплотила в жизнь итальянка Валентина Черви, возможно, слишком хороша лицом для литературного образа и глаза ее не лучатся красотой и внутренним светом, который хотел показать Толстой. Но сыграла Черви замечательно, искренне, больше жестами и наклоном головы, чем мимикой, тем не менее, она справилась.

Очень мне понравились семьи Ростовых и Курагиных. Насколько первые – теплые и порядочные люди, настолько вторые – отъявленные пройдохи и интриганы, особенно Кен Дюкен с наглыми задиристыми глазами блудливого кота в роли Анатоля. Великолепен князь Курагин (Тони Берторелли), похожий на старого грача. Прекрасна холодная расчетливая красавица Элен (Виоланте Плачидо). Яркие образы. Яркие, красноречивые и запоминающиеся.

Весьма впечатлил немец Александр Байер, пожалуй, даже побольше других впечатлил, показав превращение неуклюжего простачка в уверенного в себе, сильного, любящего мужчину. Его критикуют за несоответствующую книжному образу молодость, красоту лица и фигуры, но, по-моему, совершенно напрасно.



Наташа Ростова, точнее, Клеманс Поэзи – единственный неоднозначный для меня персонаж, вызывающий самые большие сомнения. Даже если отбросить и ее внешнее несоответствие литературной героине, все равно остается что-то слегка неестественное. Тем не менее, не могу утверждать, что она совершенно не вписывается в общую картину. Ее, кроме того, здорово подстраховывает голос Ольги Будиной в русском дубляже, который удивительно подходит Поэзи и эмоционально вытягивает француженку в тех сценах, где у нее вроде бы не хватает собственного мастерства. Хотя опять же повторюсь, не могу сказать, что Наташа Ростова выбилась из общего великолепного ансамбля.

Вообще, дубляж, на мой взгляд, выполнен замечательно. Голоса словно принадлежат персонажам, а устаревшие речевые обороты добавляют колорит и придают особую прелесть картине. «Голубушка», «душенька», - как приятно было бы слышать эти слова и в наше время!

То, что творит на экране международный актерский состав, то, как прочувствовал режиссер произведение, априори чуждое ему хотя бы в силу разного происхождения самого режиссера и литературного шедевра, - потрясающе! В картине есть все – кровь и боль Бородина, лицемерие и показной лоск дворянского благородства, единение и поддержка семьи, настоящая мужская дружба и трепетная любовь, для кого-то первая, для кого-то – последняя. Пусть множество эпизодов, описанных в книге, не нашли воплощения на пленке, но фильм получился цельным, гармоничным и глубоким. Получился как творение кинематографического искусства, созданное на основе искусства литературного. Особенно потрясла заключительная серия, вместившая в себе апогей трагизма, потерь и надежды.

Что же касается модных ныне критики и нападок от воинствующих псевдопатриотов, то мне кажется, корни всего этого произрастают из самого осознания того факта, что кто-то покусился на произведение Толстого, на творение Бондарчука, кто-то, кого угораздило родиться не на российской земле, отважился замахнуться на святыню не только русской литературы, но и советского кинематографа. Святыню. Классику. Но разве каждый сезон на сценах сотен театров во всем мире не ставят Гамлета? Разве не от самой английской королевы Василий Ливанов получил почетное звание кавалера Ордена Британской империи как лучший Шерлок Холмс? Русский, славянский человек? Так почему же румын не может красиво и доступно преподнести свое видение произведения Толстого? Дорнхельм делает это, на мой взгляд, весьма достойно.



А недочеты… Недочеты, киноляпы, как сейчас модно говорить, они есть везде, и их не удалось избежать в свое время ни Кустурице, ни Спилбергу, ни Бондарчуку. Бог с ним, с Кутузовым на коне вместо исторически достоверной повозки, с отсутствием надлежащей лысины у Александра I, с голубым цветом мундира Николая Ростова и пшеничными волосами Наташи. Но разве можно отрицать тот факт, что Дорнхельм сделал «Войну и мир» немножечко ближе не только европейскому зрителю и читателю, но и нам, русским людям? Ближе молодому поколению, подросткам, которые растут на дешевых бульварных романах детективного жанра, школьные сочинения списывают в реферативной форме, беззастенчиво воруя чужие мысли из сборников типа «100 лучших сочинений России»? Я уверена, что многие нынешние десятиклассники поймут и примут «Войну и мир», как бы тяжела для восприятия подростка ни была глубокая русская философия этого произведения, примут благодаря этой экранизации. И возьмут в руки четыре тома. И прочитают. Девчонки – о салонах и любовных переживаниях. Парни – об Аустерлице и Бородинском сражении. Но ПРОЧИТАЮТ! А прочитав, поймут, пусть хоть самую малость, хоть крупицу. И напишут свои сочинения, поделятся своими мыслями. Собственными, а не украденными, не предназначенными для продажи в сборниках. Не этого ли добиваемся? Так стоит ли хаять режиссера только за то, что он румын? Что он посмел? Что он покусился?

Все наперебой кричат, лопаясь от патриотизма: руки прочь! Не покушайтесь на наше все, наше святое, на нашу классику! Смешно и однобоко. А где, по совести говоря, была бы сейчас классика, если бы не такие вот постановки? Все так же через силу врезалась бы в равнодушные умы современной молодежи, вскормленной на ширпотребе в мягкой обложке и бесконечных сериалах, чтобы через неделю выветрится, оставив после себя осадок неприятия и непонимания?

Бог с вами, господа. Давай лучше скажем спасибо. Англичанам, французам, немцам, итальянцам, румынам, русским, кто создал эту картину. Кто заставляет опомниться нас, остервенело рвущих друг у друга из рук бюллетени в предвыборной гонке. Кто заставляет нас вспомнить и вернуться. Вернуться в мыслях, пусть ненадолго, но вернуться к великой русской литературе. К великой русской истории. К самим себе, великому русскому народу.