Дитя человеческое как философская антиутопия

«Что дергаться? Все равно жизнь выберет тебя!»

Начну с того, что «Дитя человеческое» - один из лучших фильмов, которые я видела за последнее время.
Идея этой картины, снятой по мотивам романа П.Д. Джеймс, вынашивалась Альфонсо Куароном на протяжении нескольких лет и кроме концепции ничего общего с романом баронессы Джеймс сценарий не имеет. «Дитя человеческое»- философская антиутопия, но события, в ней происходящие, не кажутся такими уж фантастическими. Выпуски новостей, пестрящие сообщениями о террористических актах, кровавых переворотах, очередном обострении проблем беженцев, митингах и демонстрациях, для нас уже давно часть повседневной, обыденной жизни. Возведите все это в определенную степень, добавьте массовую истерию от нулевой рождаемости в течение 18 лет – вот вам и «антиутопия».

<!--SMSBegin--><!--SMSEnd-->

«Мир рушится и только Британия неуклонно идет вперед!» - кричат с плазменных экранов пропагандистские ролики. Идет она по трупам нелегальных эмигрантов, для которых Альбион был последней надеждой спастись от безумства, творящегося на Родине. В Лондоне 2027 года повсюду клетки с бежками, которых отлавливают и отправляют в концентрационные лагеря. Периодически гремят взрывы, устроенные не то антиглобалистами, не то самим же правительством, митингуют разношерстные сектанты. И, когда главного героя – министерского клерка Тео Фарона (Оуэн) средь бела дня хватают, одевают на голову мешок и увозят в неизвестном направлении – это ничуть не удивляет. Похищает его экстреми¬стская организация, которой заправляет, как выясняется, бывшая жена Тео - Джулиан (Мур). Она просит достать для чудом забеременевшей бежки транзитные бумаги, чтобы посадить ее на корабль и помочь девушке избежать роли флага политической борьбы подпольщиков. Когда же Джулиан убивают по пути к границе, миссия спасти единственную надежду человечества возлагается на Фарона.

<!--SMSBegin--><!--SMSEnd-->

Фильм начинается с новостной ленты, и эффект прямого эфира больше не покидает. Подсмотренная нами сцена издевательств и расстрела беженцев при въезде в концлагерь походит на документальные хроники военных журналистов. Съемка восстания бежек в лагере с плеча - на телерепортаж. Куарон добивается того, что в какие-то моменты зрители «из того прекрасного времени, когда люди отказывались признавать, что будущее наступит совсем скоро» уже не чувствуют себя в безопасности. Он заставляет задуматься и растрогаться, манипулирует нашими эмоциями без того чрезмерного давления и насилия над зрителем, которое позволяют себе многие режиссеры в стремлении донести свои идеи.

Картина изобилует символическими деталями. Например, над обеденным столом высокопоставленного брата Тео висит «Герника» Пикассо, считающаяся символом ужаса и жестокости войны. А за окном той же комнаты летает гигантская свинья на фоне труб электростанции - практически обложка альбома Pink Floyd “Animals”.

<!--SMSBegin--><!--SMSEnd-->

Что касается актерской работы – как всегда получила безумное удовольствие от блистательной тонкой игры Майкла Кейна, сыгравшего Джаспера - отца Тео - старого хиппи, выращивающего марихуану на продажу и хвастающего своим ноу-хау – «Клубничный кашель». Образ же самого Тео Фарона (в исполнении Клайва Оуэна), показался мне пронзительно реалистичным.

Альфонсо Куарону, судя по всему, нравится упражняться в «скользких» жанрах (два его предыдущих фильма – « Гарри Поттер и Узник Азкабана», «И твою маму тоже»), и в очередной раз это ему на удивление удалось.

За любые комментарии, критику, редактуру заранее спасибо.

Виктория Новикова