Пусть мама услышит, пусть мама придет

Добрый дядя Гильермо Дель Торо исполняет мечты. В данном случае – Андреса Мускетти, автора жутковатой короткометражки про любящую, но немножко мертвую маму, которая не перестает заботиться о своих дочках даже после такого неприятного недоразумения, как отход в мир иной. По-своему, но заботиться. Не то восхищенный, не то напуганный своим культурным собратом, Дель Торо потенциал разглядел, по достоинству оценил и помог реализовать, не мудрствуя лукаво, взяв под опеку своего продюсерского крыла Мускетти. И понеслось: бюджет, Испания-Канада, широкий экран, реклама, голливудская звезда для большего интереса и трехминутная зарисовка превращается в полуторачасовой хоррор с элементами трагедии.

Увы, первое, что пострадало при столь серьезном расширении сюжета – сам сюжет. В целом. Недомолвки и недосказанности, странное молчание и ничем не мотивированные поступки отдельных товарищей, и вообще регулярно происходящие аномалии в области причинно-следственных связей – все это, к сожалению, здесь имеет место быть. Каким бы необъяснимым с точки зрения разума, логики и науки ни было происходящее, со всеми его ожившими мертвецами и неупокоенными душами, это не повод пускать на самотек все остальное, искажая повествование в угоду собственной скверной памяти и скудной фантазии.

Из-за этого вся тайна, покрытая мраком, выглядит довольно шаткой конструкцией. Такая-то идея была, про пару мауглят, воспитанных мертвой тетенькой, и вылилась практически в обыкновенную историю – с ней здесь вообще плохо. В завязке мало что понятно, почему, зачем и с какой такой стати, дальше – больше, снежный ком вопросов нарастает, и вместо того, чтобы, удовлетворив любопытство зрителей, благополучно растаять, оставив после себя лишь след, предпочитает врезаться в экран на полной скорости. Некоторые персонажи, вроде профессора, чьи мотивы берутся с полотка, или сердитой тетки, вяло выполняющая роль катализатора событий, несправедливо производят впечатление малополезных и введенных лишь затем, чтобы хоть что-нибудь имело объяснение. Сюда же можно приплести и отца, который нужен, кажется, лишь только для того, чтобы он был, а героиня Честейн смогла вдоволь намучаться с неожиданным подарком в количестве двух штук.

Впрочем, профессора стоило ввести хотя бы ради сцены с фотовспышками – прием очень эффектный, особенно если учесть его неиспользование в современных ужастиках. Правда, на этом страшные моменты заканчиваются, толком не успев начаться. Нет, как известно, большего приговора хоррору, чем вердикт "не страшно". "Мама" – кино, скорее, занимательное. Местами, конечно, жутко, в основном – из-за музыки и сопутствующих ей внезапных звуковых эффектов, использование которых уже лет десять как пора признать моветоном – но в очередной раз выскочившая из стены/шкафа/пола мамаша скорее вызовет хихиканье по поводу, например, ползающего по паркету парика, чем крики и стоны, выплескивающие в кровь адреналин.

Что до честейновской Аннабель и ее двух юных чудес, то она, как обычно, выжимает из героини все, что можно. Она ее, можно сказать, спасла не хуже одной из девочек – авторы сделали ее рокершой-нонконформисткой, очевидно, в надежде показать, как силен материнский инстинкт, способный преобразить характер за каких-то пару дней; да только забыли про это, из-за чего матерь поневоле чуть не стала ходячей куклой, в мгновение ока превращаясь из страшащейся ответственности обалдуйки в образцовую мать по желанию левого мизинца правой руки третьего сценариста.

Подсобила Джессика: небрежные сперва движения, сопровождаемые бесцеремонным тонам постепенно меняются под давлением обстоятельств и, наверное, неосознаваемых симпатий к девочкам, на прямо противоположные. Так что, слава Богу, не приходится удивляться внезапной любви одной из приемных дочурок к тете. Обе девочки, кстати, играют просто шикарно, даром что у старшей уже за плечами неплохой стаж. Уже интересно взглянуть на нее, когда она подрастет, будем надеяться, актерскую карьеру бросать она не надумает.

Частично искупает невыразительные ужасы и хромающую фабулу антураж. Операторская работа, аккуратно, без передергиваний, но, тем не менее, оперирующая пространством так, что становится не по себе, позволяющая получить хоть какое-то удовольствие от замогильного мрака. Удачная цветовая гамма, игра тенями на высоте. Даже ляпы со временем суток не сильно портят впечатление. Однако и здесь не без ложки меда – сама Мама, как бы так помягче выразиться, удивительно нарочитый CGI. В движении и полумраке это еще не так заметно, но стоит ей подставить личико свое перекошенное свету, и производимое ею впечатление быстро улетучивается. Если бы не подсвеченные белые зрачки, да челюсть набок, то можно было бы удивляться, чего герои так вопят?

Другое лекарство от невыразительности – развязка, в которой ближе к финалу все сильнее проступает натуральная драма. И все сильнее чувствуется тонкая длань Дель Торо, который способен сущий кошмар очеловечить, одаряя его трагической историей и эмоциональным настоящим. Сцена, кхм, падения – скажем так, чтоб без спойров – вообще лучшая в фильме, проникновенная и поражающая своей двойственностью. Вроде как-то дикий кошмар, но не лишенный чувства, задевающий какие-то жуткие струны в глубине души.

Даже со скидкой на малый опыт Мускетти – в большом кино он ведь совершенный дебютант – кино получилось, что называется, так себе. Не любопытно, не интересно, а именно занимательно – посмотреть, как там Мама выглядит, чем там все закончилось, идет ли Джессике Честейн черный цвет волос (по-моему, идет)? Такая себе экскурсия в еще одну страшную-престрашную (шутка) историю про надоедливого полтергейста, вдруг обретшего способность принимать облик уродливого неведомого чуда, пусть и отдающего раскрашенной полигональной сеткой. "Экскурсия окончена, можете расходиться. Деньги не возвращаем".